Возможно, я позволила себе лишнее. Отдыхать с 22 июля по 25 августа – это нонсенс. Правда, сначала была командировка, которая впоследствии, в воспоминаниях, превратилась в самый прекрасный отдых, какой возможно – ведь это была Италия. Верона – мой город, и пусть там нет моря, все равно: там есть то, о чем я мечтаю, и понимание этого приходит не опосля, как говорится в одной правильной пословице, а именно в самое что ни на есть то мгновение. Именно, когда ты там, ты вдруг понимаешь, что твоя мечта сбылась именно сейчас, в эту самую минуту, в это самое дыхание. Конечно, мой город – это слишком самонадеянное заявление, но вы меня простите. Когда человек влюбился, он часто говорит чепуху.
Мы смотрели на ночной город сверху, опираясь на теплый парапет. Когда ты в Италии, ты сам себе кажешься немного итальянцем, не правда ли?
Озеро Гарда неправдоподобно большое и красивое. Мы заехали полюбоваться им, когда были в Вароне – этот город севернее Вероны, в нем находится одна из фабрик компании
Fedrigoni, где мы проследили процесс изготовления бумаги от и до.
Кстати, зубцы, рядом с которыми я застыла, как итальянская Ярославна, - это фишка Вероны, и, видимо, всей провинции. Существуют две формы зубцов, которые издавна символизировали принадлежность к одной из двух соперничавших семей. Так что, блуждая по Вероне, очень приятно наблюдать, сторонники какой партии победили в этой части города!
Мы с Лешей на озере Гарда: рай не только для нас – на заднем плане тащатся местные жители!
Милая Элизабета Кикинато (Miracle girl), посвятившая нам целую неделю! Здесь мы перед ужином в замке, а после ужина нас ждет Тоска
в Арене ди Верона.
Конечно, меня разглядеть невозможно (хотя моя макушка и торчит из-за головы тетеньки в белом свитере и с крупными черными
бусами), но масштаб этого предприятия просто завораживает! А когда ты понимаешь, что со сцены слышно каждое слово, хоть актеры и поют без микрофонов, просто цепенеешь. В этом оцепенении я провела почти четыре часа – сколько длилась опера. Такой мягкий звук оркестра я, конечно, не забуду никогда.
Утро следующего дня. В воздухе еще прохлада, а на площади уже разбирают декорации Тоски. Было немного грустно видеть, как рабочие складывали разобранный на части задник в огромный грузовик.
Любимое занятие и восторг – под руку с хорошим путеводителем бродить по улицам итальянского города. Только не понимаю, почему на фотографиях я изображаюсь с таким непомерным бюстом, какого, как у Гоголя в Мертвых душах, - читатели, вероятно, никогда и не видели! И брительки все наружу. В общем, фотомодель – двоечница. Но хорошо-то как! Вот смотрю сейчас на себя и думаю: хорошо человеку, сразу видно.
Внутренний дворик в Сан Зено. Это храм XI века, прекрасный храм, но в Европе даже не пересчитать храмов, которые мне кажутся прекрасными (точнее, непрекрасных нет)
, и дворики такие вижу не впервые, и, стыдно признаться, фотография такая – не первая в моих альбомах. Однако сердце так щемит.
Вот Губарев в
модных очках. Прост как правда.
Остановились на минутку по пути и присели под деревом.
Обычная нелакированная улица. Страна, предпочитающая малолитражные автомобили. Люди, которые улыбаются сами себе, ну и вам, конечно, раз мы встретились глазами, и даже музейный запах, долетающий иногда из открытых окон квартир, мимо которых ты проходишь, - они так живут и искусно старят новое, а мы дом, построенный в 70-е годы, считаем безнадежным! Беда в том, что он действительно безнадежен. И в том, что даже сейчас, когда мы, как нам кажется, понимаем, что и как строить, мы продолжаем строить безнадежные дома, шить безнадежные платья, писать безнадежные книги, которые останутся в истории далеко не в главе «прекрасное, вечное». Я не знаю, что нужно сделать, чтобы хотя бы через сто лет мы стали бы добрее.
Возможно, я позволила себе лишнее. Отдыхать с 22 июля по 25 августа – это нонсенс. Правда, сначала была командировка, которая впоследствии, в воспоминаниях, превратилась в самый прекрасный отдых, какой возможно – ведь это была Италия. Верона – мой город, и пусть там нет моря, все равно: там есть то, о чем я мечтаю, и понимание этого приходит не опосля, как говорится в одной правильной пословице, а именно в самое что ни на есть то мгновение. Именно, когда ты там, ты вдруг понимаешь, что твоя мечта сбылась именно сейчас, в эту самую минуту, в это самое дыхание. Конечно, мой город – это слишком самонадеянное заявление, но вы меня простите. Когда человек влюбился, он часто говорит чепуху.
Мы смотрели на ночной город сверху, опираясь на теплый парапет. Когда ты в Италии, ты сам себе кажешься немного итальянцем, не правда ли?
Озеро Гарда неправдоподобно большое и красивое. Мы заехали полюбоваться им, когда были в Вароне – этот город севернее Вероны, в нем находится одна из фабрик компании 
Fedrigoni, где мы проследили процесс изготовления бумаги от и до.
Кстати, зубцы, рядом с которыми я застыла, как итальянская Ярославна, - это фишка Вероны, и, видимо, всей провинции. Существуют две формы зубцов, которые издавна символизировали принадлежность к одной из двух соперничавших семей. Так что, блуждая по Вероне, очень приятно наблюдать, сторонники какой партии победили в этой части города!
Мы с Лешей на озере Гарда: рай не только для нас – на заднем плане тащатся местные жители!
Милая Элизабета Кикинато (Miracle girl), посвятившая нам целую неделю! Здесь мы перед ужином в замке, а после ужина нас ждет Тоска 
в Арене ди Верона.
Конечно, меня разглядеть невозможно (хотя моя макушка и торчит из-за головы тетеньки в белом свитере и с крупными черными бусами), но масштаб этого предприятия просто завораживает! А когда ты понимаешь, что со сцены слышно каждое слово, хоть актеры и поют без микрофонов, просто цепенеешь. В этом оцепенении я провела почти четыре часа – сколько длилась опера. Такой мягкий звук оркестра я, конечно, не забуду никогда.
Утро следующего дня. В воздухе еще прохлада, а на площади уже разбирают декорации Тоски. Было немного грустно видеть, как рабочие складывали разобранный на части задник в огромный грузовик.
Любимое занятие и восторг – под руку с хорошим путеводителем бродить по улицам итальянского города. Только не понимаю, почему на фотографиях я изображаюсь с таким непомерным бюстом, какого, как у Гоголя в Мертвых душах, - читатели, вероятно, никогда и не видели! И брительки все наружу. В общем, фотомодель – двоечница. Но хорошо-то как! Вот смотрю сейчас на себя и думаю: хорошо человеку, сразу видно.
Внутренний дворик в Сан Зено. Это храм XI века, прекрасный храм, но в Европе даже не пересчитать храмов, которые мне кажутся прекрасными (точнее, непрекрасных нет), и дворики такие вижу не впервые, и, стыдно признаться, фотография такая – не первая в моих альбомах. Однако сердце так щемит.
Вот Губарев в 
модных очках. Прост как правда.
Остановились на минутку по пути и присели под деревом.
Обычная нелакированная улица. Страна, предпочитающая малолитражные автомобили. Люди, которые улыбаются сами себе, ну и вам, конечно, раз мы встретились глазами, и даже музейный запах, долетающий иногда из открытых окон квартир, мимо которых ты проходишь, - они так живут и искусно старят новое, а мы дом, построенный в 70-е годы, считаем безнадежным! Беда в том, что он действительно безнадежен. И в том, что даже сейчас, когда мы, как нам кажется, понимаем, что и как строить, мы продолжаем строить безнадежные дома, шить безнадежные платья, писать безнадежные книги, которые останутся в истории далеко не в главе «прекрасное, вечное». Я не знаю, что нужно сделать, чтобы хотя бы через сто лет мы стали бы добрее.
