Стрелы и надписи

Обожаю шрифты. Понимаю, это – профессиональное, для меня шрифт – это не просто буква, даже написанная определенным образом. Шрифт – это графика, картинка, чертеж, внутри которой однако есть смысл, дыхание, может быть, даже стихи. Хорошим шрифтом можно любоваться также, наверное, как росчерком туши любуется истинный ценитель каллиграфии.
Вышивать буквы – одно из самых моих любимых занятий. Особенно люблю вышивать стихи, но целую сказку вышиваю впервые. Интересно, что шрифт, который создала Тереза Венцлер – очень сказочный, на мой взгляд.
Вышивая эти слова (вышивка – это медитация!), я все время почему-то думала об одном эпизоде, прочитанном в книжке Валентина Катаева: он описывает Одессу в то время, когда власть в ней переходила из рук в руки раз шесть, пока не пришли большевики. Где-то в Москве и Питере в то время уже победила революция, и умному человеку уже все было ясно. И нам, читающим, тоже все уже ясно (если враг не сдается, его уничтожают), но в Одессе у власти пока были «иностранцы». Катаев воевал в первую мировую, и в прихожей его квартиры на вешалке висела офицерская шашка. Однажды к нему с обыском пришли австрийцы, требуя оружие. Катаев показал австрийскому офицеру свою шашку. Офицер был молоденький, как и сам Катаев, весь отутюженный, в новеньких крагах и кепи. Он повертел шашку в новеньких замшевых перчатках, прочел по складам: «Ха храбрость» и вернул Катаеву. Он сказал: «Такое
Оружие голыми руками не берут».
Не знаю, почему я это вспомнила. Может, потому что в этом шрифте есть что-то правильное, что-то очень истинное. Он, конечно, из прошлого, и конечно, я думала о своем прошлом, которое мгновенно выпустило в меня свою стрелу в виде этого австрийского офицера.
Интересно, что я попробовала адаптировать этот шрифт к кириллице (как делаются многие шрифты для полиграфии). Не то, понимаете. Вот как странно – язык, смысл, чертеж, рисунок, а здесь, мне кажется, даже цвет – и получилась Потрясающая история.